Однажды я побывал на похоронах
Мне было чуть больше двадцати лет, когда я где-то услышал эту фразу: «Кто понял жизнь, тот не спешит». Тогда я ещё не знал, что это слегка укороченная цитата из Омара Хайяма. Мне просто понравилось, как это звучит. Вроде бы с претензией на мудрость, но при этом с лёгким налётом сарказма. Достаточно пространное высказывание, чтобы быть универсальным. Можно вставить в разговор практически на любую тему.
Опоздал на встречу с девушкой и услышал от неё упрёк? «Кто понял жизнь, тот не спешит». Получил нагоняй от старосты группы за не вовремя сданную курсовую? тот же ответ. Отец спрашивает про планы на будущее? «Кто понял жизнь...».
Как-то раз одна девушка, после того как я в разговоре с ней неосмотрительно бросил эту фразу, задумчиво посмотрела мне в глаза и вдруг тихо спросила:
— А что эта фраза значит?
Я промямлил что-то из серии: «Ну это вроде как «Тише едешь — дальше будешь».
Но моя собеседница покачала головой.
— Нет, это не одно и тоже. В этой прямо сказано: «Кто понял жизнь». Что же там такого нужно понять, чтобы перестать спешить? Что фраза-то означает? Откуда она вообще?
Ни на один из этих вопросов у меня не было ответов. Тут мне пришлось капитулировать и признаться, что иногда я бываю треплом с претензиями на интеллектуальность. Больше я эту фразу не использовал. Да и вообще, со временем, стал гораздо ответственнее относится к выбору слов.
Так получилось, что совсем недавно мне впервые в жизни выпало участвовать в похоронах. Скончалась моя бабушка. Ей было уже очень много лет, и она долго и тяжело болела. Мы знали, что это случится, но всё равно это было большой утратой. В назначенные дату и время мы всей семьёй подошли к зданию морга. Я вместе с отцом зашёл в зал, где были выставлены гробы с телами.
В пяти метрах по коридору, в проёме открытой двери, ярко светило летнее солнце и зеленела трава. В помещении было прохладно, темно и тихо. Под потолком жужжали чёрные мухи.
Гробы с покойниками стояли на столах. Усопших было трое или четверо.
Все они были немолодыми людьми и лежали, укутанные в саваны так, что были видны только неестественно жёлтые, на фоне белой ткани, лица с глубокими морщинами. Ближе всех ко мне лежал человек с римским профилем и надменными складками в уголках рта. Почему-то я подумал, что при жизни он скорее всего был кем-то вроде генерального директора. Казалось, что он вот-вот откроет глаза, обведёт взглядом комнату и строго поинтересуется — какого чёрта здесь происходит?
Тела лежали в гробах и чудовищным образом рифмовались с образом новорожденных, разложенных на столиках в родильном отделении, как их показывают в кино. Две крайние точки существования. Одни ещё толком ничего не осознают. Другие ничего не осознают уже никогда.
До меня вдруг дошло, что все мои решения и действия неизбежно приведут меня однажды в такую же комнату и мне придётся занять одно из этих мест. Меня самого к этому времени уже не останется — я благополучно исчезну в неизвестности. А то немногое, что всё-таки останется от моего тела, накачают химикатами и превратят в чудовищную куклу, которая будет изображать меня.
Потом была долгая поездка на кладбище. Гроб опустили в могилу, мы по очереди положили на крышку цветы, произнесли по нескольку слов и кинули по пригоршне земли. Всё это время, происходящее казалось нереальным. Мне по-прежнему не верилось, что бабушки, которая читала мне на ночь книги и исколесила со мной полстраны, знакомя меня с дальними родственниками, больше с нами нет. Казалось, что воздух в моих лёгких заменили сухой тоской.
А потом могильщики — трое дочерна загорелых парней с лопатами спросили нашего разрешения и, получив согласие, принялись споро и слаженно закапывать могилу. Они орудовали лопатами и вполголоса обсуждали свои дела: на какой участок им ехать потом, какая завтра будет погода по прогнозу, какие у кого планы на выходные.
По логике вещей это должно было ранить мои возвышенные чувства, но вместо этого я выдохнул тоску и мне будто вернули кислород. Жизнь никуда не исчезла и не закончилась. Она гремела железом лопат о камни в земле, вытряхивала песок из кроссовок и вытирала пот со лба, изо всех сил стараясь не материться. Человек умер. А жизнь продолжалась.
Почему-то мне подумалось, что если бабушка была жива, то болтовня могильщиков понравилась бы ей больше, чем скорбная тишина.
На поминки я ехал немного успокоенный. Но видение комнаты с гробами по-прежнему не выходило у меня из головы. Чем больше я думал о ней, тем яснее понимал, что больше не смогу торопить события. Я не смогу думать «Скорее бы выходные!» или «Скорее бы отпуск!». Потому, что неизменно буду вспоминать эту комнату. Потому, что любое «скорее бы...» означает стремление как можно быстрее туда попасть.
Я подумал о том, что принципиально не буду теперь никуда торопиться. Потому, что любая спешка — это спешка в ту комнату.
И тут в моей голове отчётливо вспыхнуло:
«Кто понял жизнь — тот не спешит»
Автор на Пикабу: Bladerunner42
Комментарии: pikabu.ru/link/LWzKsUG2LK